Радетели "демократических преобразований", за которыми стоял, как сейчас бы сказали, олигархат, смогли добиться в феврале 1917 года своей главной цели - "Россия – без Николая" или "Россия – без монархии" (перефразируя наших "болотных рэволюсьонэров"). Кровавый царский режим был свергнут, а либералы-западники взяли власть в свои руки, но что с ней делать - так и не придумали. Перед Россией стоял целый сонм цивилизационных вызовов, однако "победители" даже не смогли выстроить вертикаль власти, были вынуждены делить ее с Петросоветом. Но и это не длилось долго – несмотря на поддержку олигархата и дружбу с "западными партнёрами", наши либералы к октябрю абсолютно "слились", а реальную власть захватил "маргинал-экстремист" Владимир Ульянов-Ленин. О роли национально-ориентированной (или если быть более точными - отстаивающей интересы народа) команды в истории – читайте во второй части материала Накануне.RU о "призраке 1917-го".
Сразу же после отречения от власти Николая II власть в стране взяла группа депутатов Госдумы, которые скрылись за вывеской "Временного правительства". Однако применить практически свою "власть без монарха" и "кровавого полицейского режима" им так толком и не удалось. Период в несколько месяцев после первой революции 1917 принято называть периодом двоевластия, когда альтернативным центром силы стал Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов, который поначалу сделал ставку на контроль за деятельностью Временного правительства, а чуть позже начал с ним взаимодействовать. Насколько успешным было взаимодействие и осуществление властных полномочий, можно судить хотя бы по тому факту, что с февраля по июль страна пережила три полномасштабных политических кризиса, которые закончились кровопролитием в июле 1917 года. Чуть позже, в августе, Временное правительство попытался свергнуть генерал Лавр Корнилов, а в октябре большевики осуществили свою претензию на власть – их попытка оказалась, как известно, более удачной.
Детали и отдельные события этого бурного времени мы оставим профессионалам-историкам, а нас, в первую очередь, интересуют причины – почему же сторонники либерального, республиканского, демократического строя, свергнув "ненавистный режим", так быстро и позорно провалились, став косвенно и причиной, и участниками Гражданской войны. Тем более, что даже эти революционеры, имевшие все рычаги управления и поддержку финансово-промышленных кругов, добившись исполнения "оригинального" лозунга "Россия без монарха", предложить стране не смогли ничего такого, чтобы страна их приняла. Их идейные последователи сегодня, зачастую, не имеют даже этого, лишь финансовую подпитку разнообразных "некоммерческих организаций", частных лиц и "ребята, скидываем все на кошелек в Kiwi".
"На мой взгляд, главная причина была в том, что Февральскую революцию делали люди, которые были психологически, и даже генетически не приспособлены для организации революции. Милюков любил говорить, что это была "бескровная революция", но любой историк знает, что бескровных революций не бывает, а самые успешные революции сопровождались активным кровопролитием. Либералы пришли к власти в феврале на волне недовольства самодержавием, на волне усталости от войны, на волне иллюзий, которые транслировались рядом западных, как бы сейчас сказали, медиа-ресурсов, которые, по сути дела, скрывали от граждан России те возможности победить, что реально тогда были. Это все привело на вершину власти людей, в целом неплохих, гуманитариев, людей науки, общественников, но не политиков", – отметил в беседе с Накануне.RU идеолог партии "РОДИНА" Фёдор Бирюков.
У пришедшей к власти "разношерстной группы фантазеров" не было единого видения будущего России, не было конкретных целей, идеи и стратегии развития страны, не было планов по решению наиболее насущных проблем, таких, как выход из затянувшейся мировой войны, земельный вопрос и ряда других. Практически все, чем они занимались – это были попытки угодить всем, всем пообещать, но реально ничего сделать они не могли.
"Была цель угодить разным по классу, по настроению, по имущественному составу слоям населения, но не было единого целеполагания – зачем нужна власть. Целеполагание появилось только после октябрьского переворота, когда "белые", которые в большинстве своем были республиканцами и либералами, объединились против большевиков. Но с февраля по октябрь этого не было. Соответственно, февральская революция стала своего рода либеральным фейком, как бы сейчас сказали. В отличие от английских опытов, французской революции, США и т.д., к власти не пришел класс буржуазии, который четко знал, за что он борется – за свою собственность, за свою власть. Пришли профессора, публицисты, пришли люди, исповедующие ложно понятый европейский гуманизм, и, что самое главное, плохо знающие Россию", – считает Бирюков.
"С одной стороны, революция была объективна, но с другой стороны, пришедшее к власти в феврале 1917 года Временное правительство эти противоречия не собиралось решать и демонстрировало свою беспомощность. За месяцы правления Временного правительства ситуация ухудшалась, проблемы нарастали, и приход к власти большевиков стал закономерным. Во главе Временного правительства оказались фигуры, не соответствующие тем задачам, которые перед ними стояли, тот же Керенский – он явно не годился на роль лидера России, тем более в критической ситуации. Второй момент –тогдашний либеральный режим был просто недееспособен и был в октябре 1917 года свергнут. Но надо заметить и то, что этот режим был настолько неустойчив, что его в любом случае бы свергли", – считает писатель, историк, автор книг о советской эпохе Игорь Пыхалов.
Словом, заговорщики сумели довести Николая II до такого состояния, в котором он не смог им противостоять и отрекся от трона, но не смогли достичь какого-то согласия, обозначить цели, решить ключевые вопросы, стоявшие перед страной и просто взять на себя ответственность за происходивший в стране кризис. Но, возможно, это было целью тех, кто "рулил" процессом, ведь полное безвластие было важным шагом на пути к распаду и раздроблению страны - империи? Тем не менее, этому не суждено было сбыться. Спустя несколько месяцев более решительная политическая сила "подняла эту власть с земли", и эта сила нашлась там, где не особо-то и ждали.
Вскоре после отречения императора из ссылки в Россию вернулся Владимир Ленин и опубликовал свою программу политических действий – Апрельские тезисы. В рамках 10 положений этого документа он говорит о недопустимости "грабительской империалистической войны", которую поддерживает капиталистическое "правительство Львова и К", о необходимости вовлечения в политическую деятельность широких масс пролетариата и крестьянства, о разоблачении лживых обещаний Временного правительства, о необходимости построения страны советов, в которой чиновники будут получать зарплату рабочих, о национализации земли и объединении всей банковской структуры в один общенациональный банк.
Столь радикальная программа не была поддержана фактически никем, Ленина называли маргиналом-экстремистом. Целый месяц Ленин неустанно разъяснял своим однопартийцам смысл программы, пока она не была принята в качестве официальной линии партии, после чего против большевиков единым фронтом стали выступать меньшевики и либералы. Тем не менее, история показала, что ничего невозможного нет, и маргинал Ленин стал законодателем политической моды в своей стране, как сейчас бы сказали, "хэдлайнером" политической жизни, когда смог повести за собой людей и свергнуть "интеллигентов" из Временного правительства. Но только ли дело в пламенных речах революционера №1?
"Он и большевистская партия работали давно. Они помогали, например, рабочим организовывать забастовки, в результате которых они добивались исполнения своих требований, люди знали, что большевики могут удовлетворить, в частности, финансовые требования в результате стачек. Большевики занимались созданием своих боевых отрядов, они умели находить деньги. Я не сторонник мифа о немецких деньгах, которые решили исход борьбы. Если они и были, хотя прямых доказательств этому не собрано, они были в достаточно ограниченном масштабе. Большевики заручились поддержкой и класса предпринимателей, в частности, целого сообщества старообрядцев, которые целевым образом спонсировали революцию. Они умели находить деньги криминальным способом, они умели просто аккумулировать финансовые активы своих сторонников, среди которых было много интеллигентов, дворян. Они были практиками. И Ленин, приехав в Россию после февраля, опубликовал свои тезисы, но был недооценен", – считает Бирюков.
Партия большевиков не была многочисленной – согласно данным из открытых источников, численность партии на момент Февральской революции составляла около 24 тыс. человек. Для сравнения, численность партии социал-революционеров (эсеров) приближалась к 1 млн членов, а конституционно-демократической партии (кадетов) – 70-100 тыс. членов. Однако, уже к лету число большевиков выросло на порядок, а к октябрю – в 15 раз, до 360 тыс. человек. Ставка на новые политически-активные массы, с одной стороны, полностью оправдалась, с другой, внутри партии существовала очень жесткая партийная дисциплина и иерархия, которая обеспечивала необходимую мобилизацию кадрового состава.
"Хоть партия большевиков была достаточно малочисленная в феврале, но это была организация дееспособная, имеющая структуры во многих регионах страны, с крайне жесткой дисциплиной – это был костяк, на который очень быстро "наросло мясо". Кроме того, большевики проводили идеологическую линию, не шли на принципиальные компромиссы, не занимались тем, что сейчас любят называть "реальной политикой". И поэтому, когда широкие народные массы летом 1917 года вдруг обнаружили, что существуют разные политические силы, они убедились, что в отличие от болтунов, большевики – люди дела, которые не боятся предлагать решение ключевых вопросов, стоящих перед российским обществом. Интересно, что хотя большевики скопировали программу у эсеров, но эсеры ее предлагали, и не собирались практические реализовывать, хоть и находились во власти, а большевики прямо сказали, что готовы отдать крестьянам землю. Естественно, что народ их поддержал", – рассказал Накануне.RU Пыхалов.
"У российских либералов после февраля не было ни единого шанса удержаться во власти. И те, кого они называли большевиками, оказались гораздо более успешными, нахрапистыми и целеустремленными менеджерами, политиками, которые не остановились ни перед чем, они пошли на максимальный риск и в результате выиграли", – добавляет Бирюков.
Таким образом, мы видим, что Октябрь, в определенном смысле, стал точкой разрешения противоречия, выбора – кто должен управлять страной во время кризиса, поражения в войне – "опытные политики", неспособные взять на себя ответственность, создать программу действий и двигаться по ней, но гораздые на разнообразные обещания всем классам, или "деревенские выскочки", имеющие репутацию в народе "людей дела", умеющие ставить конкретные задачи и решать их, готовые идти до конца. В этом сравнении нет какой-то романтизации – это лишь констатация факта – чего добились за почти два десятилетия разные политические силы.
Тем не менее, неправильно говорить, что большевикам "море по колено и горы по плечу". При всей критике революционных лидеров, их идеализации в советское время и демонизации в последние 25-30 лет, они действительно сделали то, что сделали – свергли Временное правительство, взяли власть и удержали ее в ходе разгромной, опустошающей Гражданской войны – в ней они победили тоже, несмотря на то, что "белым", республиканцам, либералам и масонам активно помогали "союзные армии", которые вторгались на территорию России буквально со всех сторон. И здесь фактор личности тоже был очень высок, считают эксперты.
"Персоналии сыграли важную роль. С другой стороны, к осени 1917 года ситуация сложилась такая, что победа большевиков состоялась бы даже и без Ленина, но цена была бы более высока. К примеру, в Петрограде, где присутствовал Ленин и центральные фигуры партии, большевики победили практически бескровно. Масштабных боев в городе не было, быстро и эффективно сработали, было несколько убитых.
В Москве местная организация большевиков вела себя робко и нерешительно, поэтому, в итоге получилось, что было несколько дней уличных боев, по Кремлю стреляли из артиллерийских орудий. Около тысячи было убитых, но большевики власть всё же взяли. Скажем так, без Ленина это было бы не так эффективно, но получилось бы. Ещё один важный момент – большевики не просто взяли власть в октябре 1917 года, но и выиграли Гражданскую войну. Это тоже важный момент, и здесь роль личности Ленина, роль личностей его соратников тоже весьма велика", – считает исследователь советского периода Игорь Пыхалов.
О некоторых соратниках Ленина речь пойдет в других статьях, но сейчас мы зафиксируем, что для реализации конкретной программы развития страны, тем более, если она кажется не вполне реалистичной или чересчур смелой, всегда нужна команда единомышленников.
Вообще, в последние годы есть тенденция к тому, чтобы проводить исторические параллели между делами минувших дней и современной ситуацией. Это не всегда корректно, а зачастую просто "притянуто за уши". Тем не менее, исторические уроки всегда полезны, их нужно извлекать, чтобы не совершать тех же ошибок.
"1991 год отчасти похож на Февраль, во-первых, потому что это была революция элит. Основной вопрос происходил не между правящей элитой и контрэлитой, а внутри элиты – к власти пришли те же коммунисты, которые вовремя сожгли свои партбилеты и организовали такую первую "бархатную" революцию на территории постсоветского пространства. В 91-м году тоже имел место саботаж с продовольствием, мы знаем, что фуры и целые составы с продовольствием стояли у МКАДа, их не пускали в Москву, а в Москве всем показывали пустые полки, то же самое творилось в Санкт-Петербурге, в других городах. Точно так же к власти тогда пришла разношерстная компания фантазёров, которые вдохновлялись западными агитками, а даже не опытом, и с которыми работали западные советники. Другое дело, что внедрение в коридоры власти в 1991 году западных агентов было на порядок выше, чем в феврале 1917 года. Тогда запад вёл себя более аккуратно, более стеснительно. В 1991 году мы столкнулись с тем же предательством правящего класса, только в более динамичной форме. К сожалению, технологически они были более вооружены и режим "августовцев" продержался целых 10 лет и отчасти продолжается до сего дня", – сравнивает Фёдор Бирюков.
Некоторые политические силы, те же условные "либералы" не первый год угрожают действующему правящему классу и лично Владимиру Путину революцией и восторгаются, когда что-то похожее происходит по соседству, как на Украине, либо где что-то похожее затевается, как в Армении или Молдавии. Но в отличие от большевиков, уровень поддержки их крайне низок, и если большевики за полгода при желании увеличили партию в 15 раз и заручились поддержкой широких масс, то условный рейтинг общей "демократической оппозиции" упал с 27% Навального на выборах мэра, до 2% на выборах в заксобрание Костромы. Зато у этих сил есть общее с либералами Февраля – лозунг "Россия без Путина" и абсолютная импотенция в плане разработки собственной программы действий после того, как власть окажется в руках этих "политиков".
Во многом, ситуация сейчас отличается от лета 1917, но нельзя не обращать внимание на то, что есть пакет проблем и противоречий, которые "консервируются" и копятся – как долго это будет продолжаться? Ведь в чем еще заключался "секрет победы" большевиков? Это была национально-ориентированная команда, готовая и способная защищать и отстаивать интересы народа, в отличие от "людей мира" вроде Грефа, Шувалова, Набиуллиной.
"Команда была интернационально ориентирована, но опиралась на народ, учитывала его нужды, интересы, именно поэтому слова Ленина "Есть такая партия" были народом подхвачены и услышаны. Это была единственная сила, готовая отстаивать народные интересы. Дело было в идее. Большевистская идея вошла в резонанс с чаяниями масс, они смогли выразить настроения людей – вот это самое главное. А то, что после разрушения страны февралистами, олигархами, инспирированного западной буржуазией переворота, именно большевики остановили распад государственности и перезагрузили ее на совершенно новых основаниях, в этом ни у кого не должно быть сомнений", - отметил в беседе с Накануне.RU тележурналист, автор и ведущий "Агитации и пропаганды" Константин Семин.
"Сегодня перед нами стоит цивилизационный выбор: исчезнуть под внешним давлением, поскольку оно оказывается открыто, динамично, настойчиво и не будет прекращаться, либо выйти на экстраординарный оригинальный путь развития, частично о котором говорит Глазьев сегодня, но для этого нужны кадровые перестановки наверху. Речь идет не о революции снизу, а желательно о революции сверху, которую бы возглавил президент Путин, этого от него ждут все, кто намерен жить и работать в России. Самая большая опасность нынешнего политического затишья – консервировать проблему до самого конца. Но консервировать ее бесконечно не получится, рано или поздно социальное недовольство перейдет рамки приличий, и весь вопрос в том, кто встанет во главе этого общенационального движения к возрождению – деструктивные силы или патриотические", – считает Бирюков.
В этих условиях вопрос о команде, о "новых большевиках", которые бы смогли выразить народные чаяния, остается открытым.
"Мне часто приходит мысль, что если все-таки у нас в обществе есть силы, которые хотят повторить февраль, то сил, которые могли бы нейтрализовать февраль октябрем – нет. У нас есть целый "вагон" Романовых, которых катают по Крыму, обещают им памятники, музеи, полное довольствие, у нас есть куча Гучковых, Милюковых, Шульгиных, у нас есть Пуришкевичи всех сортов и настроений, скинхеды, есть генералы разной степени преданности государству, но у нас полностью отсутствуют большевики. С одной стороны, можно радоваться, что никто не ввергнет страну в новый эксперимент, который "обязательно будет кровавым", как скажут нам борцы с большевизмом и десталинизаторы, десоветизаторы, с другой стороны, я не вижу ни одной силы, которая в случае, если февралистский проект будет заново реализован, могла бы этому противостоять, и это очень тревожно. Это был мощный организационный кулак, интеллектуальный кулак, сейчас ничего похожего я не вижу", - резюмирует Семин.
